ОЛЕГ ЧЕРНЕЦОВ –
|
|
Мы уходим туда,
Где купаются скалы в тумане,
И глазами вбираем
Усыпанный звёздами мир.
Мы уходим из жизни
Под свист окаянного ветра,
Унося на ресницах
Дорожную серую пыль.
СОДЕРЖАНИЕ
"СЛОВО О ПОЭТЕ". Луиза Габышева (Якутск) "ВОСПОМИНАНИЯ ДОЧЕРИ". Маргарита Чернецова (Санкт-Петербург) "ОБ ОЛЕГЕ ЧЕРНЕЦОВЕ". Зоя Саватеева (пос. Мильково - Петропавловск Камчатский)
"ЛОПАТА И ВЕЧНАЯ МЕРЗЛОТА". Гавриэл Гавриэлов (Хайфа, Израиль) "ПЕРЕВАЛ (памяти геолога и поэта...)". Гавриэл Гавриэлов (Хайфа, Израиль) "РОМАНТИКИ 60-х". Алексей Михайлов "БЫЛО ИСКРЕННЕ И ХОРОШО...". Леонид Левин (Якутск) "ПОЭЗИЯ ВЕЧНА". Егор Сидоров (Якутск)
СТИХОТВОРЕНИЯ ИЗ СБОРНИКА Несчастная любовь
"ЛЕТИ МОЁ СЕРДЦЕ..."
«Хайям! Я взял вина, домой пришёл...»
«Так мне тягостен, так несносен...»
Диалоги
«Где ты, давняя юность моя...»
Рыцарям Мельпомены
Дворы
«Куда нас Рок ведёт, куда?...»
«Как тошно жить среди личин...»
«Ничего я не просил у Бога...»
Защита от насилия
Молитва пожилого человека
Сонет
«Ах, время было какое!...»
Новогоднее
«На город январский опустится вечер...»
«Тоскует о прошлом душа...»
Эпитафия двоеженцу
«Снова огонь в крови...»
Начинающей проститутке
Сонет
«А у князя-то дела - горе...»
Эпиграмма на Ю.Д. Петухова
НЛО-шные страсти
Сонет
«Какая грусть! Как неуютно здесь...»
«Был город взят
Новое искусство
«Россия - это вовсе не Европа:...»
Сонет
«Бабка с дедом долго жили...»
Поэту
Сонет
Эссе-пародия по произведениям Белой Лошади
В. Оросутцеву
«Нет на свете хуже мрази...»
«Вот вам правителя портрет…»
Якутск. Октябрь
Эмигрантам
Поэту А.К. Михайлову
«Я нынче в погребок...»
«Пока горит твоя звезда...»
«В душных сумерках летних ночей...»
«Не обнять, не вернуть, не найти...»
Песня
Анекдот о тройном эффекте
Баллада
«По распадкам стекает туман...»
Любовь и слезы
«Ах, вечер январский!...»
Межвременье
«Какая непонятная тоска!...»
«Когда гляжу порой закатной...»
«Вновь трясёт вездеход...»
Леониду Ирмовичу Левину
Главному геологу А. Колтину
«И вскроется река...»
П.О.
«Немного нас теперь осталось...»
Воспоминанье
«Синий холод утренних небес...»
«Закружила меня осень, закружила...»
Молодой романтик
«Когда гляжу порой закатной...»
«Мы уходим туда...»
«Отзовётся в сердце тихой светлой болью...»
Посвящение
«Как в комнате тихо и пусто...»
«Прости, что дни разлуки торопя...»
Рубаи (Подражание Омару Хайяму)
НЕКОТОРЫЕ СТАТЬИ ОЛЕГА ЧЕРНЕЦОВА ОБРЕТАЮЩИЕСЯ В СИБИРИ... (очерк о первых начальниках Охотского морского порта)
«РУССКИЙ КОЛУМБ» И ЕГО КОМПАНИЯ
В ПОИСКАХ АВТОРОВ РУКОПИСИ
ЖЕНСКАЯ ЛОГИКА (рассказ)
В АВТОБУСЕ (сценка из жизни пассажиров)
ГЛИНЯНАЯ ГОРА (фантастический рассказ)
СЫНУ
НЕСЧАСТНАЯ ЛЮБОВЬ
Юмореска
Я так тебя боготворил!
Амура чуя власть,
Ромашки я тебе дарил
Ты, наконец, сдалась.
О, ночи, полные любви,
Сердец синхронный стук!
Ты от волнения в крови
Забыла про подруг.
Как закипевшая вода,
Была ты горяча,
И я друзей своих тогда
В упор не замечал,
Но тайный червь тебя точил
И будоражил кровь,
К нам кто-то третий подскочил
И кончилась любовь,
И ты с ним под руку ушла,
Опять вступив в игру,
И так похожа ты была
На флюгер на ветру.
1969 г.
* * *
Хайям!
Я взял вина, домой пришёл,
Но только там я милой не нашёл.
А что вино без милой —
Как ветер, что волнует платья шёлк.
Сентябрь 1980 г.
* * *
Так мне тягостен, так несносен
Полусон этот, полубред,
Это осень, любимая осень,
Протрубила мне сорок лет.
Ветер шорох тайги доносит,
И на голову с высоты
Это осень, любимая осень,
Золотые сыплет листы.
Я в стране этой прежде не был,
Здесь, где берег жёлт и высок,
Где деревья качают небо,
И закат как брусничный сок,
Где такие видятся дали
У зелёной этой воды,
Где на мокром песке остались
Дорогие твои следы.
14 сентября 1983 г.
* * *ДИАЛОГИ
Как ты жила, моя Заря,
На белом свете,
Когда умчал меня в моря
Военный ветер,
Туда, где дней усталых сор
Глаза мне застил,
А время шло наперекор
И нам, и счастью,
Где грохотали якоря,
Волна слепила,
Как ты жила, моя Заря?
— Тебя любила...
Как ты жила, моя Звезда,
О чём мечтала?
Под сенью Южного Креста
Вода взлетала,
Каленый ветер нас томил,
Мелькали флаги,
И сотни долгих-долгих миль
Считали лаги,
И берегов зелёный дар
Был — Божья милость...
Как ты жила, моя Звезда?
— Тебе светила...
Куда ушла моя мечта,
Цветок Окраин?
Твоя простая красота,
Коса тугая...
Лишь осень в кронах тополей,
Как встарь колдует,
Да ветер гонит по земле
Листву сухую...
Неужто вправду ты была,
Иль мне приснилась?
— Любовь другую я нашла,
Твою — забыла...
Где ты, души моей Тоска,
Незримый спутник?
Среди тайги и серых скал
Проложен путь мой,
Переплелись с ночами дни,
Цвели закаты,
Светились тусклые огни
Моих палаток,
И лодки, мелей сторонясь,
На Север плыли...
И были женщины у нас,
Что нас любили...
Менялась снега белизна
Листвою свежей,
И о тебе я вспоминал
Всё реже, реже...
Летели годы на закат,
Как пыль от ветра...
Где ты, души моей Тоска?
Но нет ответа...
* * *
Где ты, давняя юность моя,
Улетела в какие края?
Промелькнула падучей звездой
Над осеннею стылой водой.
Твои песни давно не слышны
Под вечерним крылом тишины.
6 марта 1984 г.
* * *
В театре так часто проповедуется секс и произносится матерщина, что смотреть невозможно...
(из письма)РЫЦАРЯМ МЕЛЬПОМЕНЫУра, служители искусства!
Сметён запретов тяжкий век,
Расправил низменные чувства
Свободный голый человек.
В стране, как прерия просторной,
Где перестройкам нет конца,
Всё, что вчера считалось «порно»
-Сегодня радует сердца!
Пусть моралисты вас осудят,
Их возмущенье - бред ослов.
Лобок и бёдра, член и груди —
Нет нынче актуальней слов.
Ликуй культурный цвет народа!
Загоним скромность в тесный гроб,
Пусть будет полная свобода
В сиянье голых женских ног!
19 декабря 1990 г.
* * *
ДВОРЫНа газонах трава по...
И цветов за ней не видать,
В подворотнях собаки скалятся,
Норовят штаны разодрать.
Дождик серенький с неба капает,
На скамеечках — сущий цирк,
Парни крашеных девок лапают,
(Не стесняются, сорванцы!).
Над помойками вьются запахи,
Навевая мысль о г...,
Позабыв детей, мамы с папами
Топят в вермуте горе дней.
И уныло идут прохожие,
Руки за спину заложив...
Непонятная, непохожая,
Беспросветная стала жизнь.
Апрель 1991 г.
* * *
Давно устали наши кони...
А на безумном небосклоне
Не меркнет красная звезда.
И время льётся, как вода,
И не меняет жизнь одежды...
Знать, берег трепетной
Надежды Нам не увидеть никогда...
Июнь 1991 г.
* * *
Как тошно жить среди личин
И спеси ряженых казаков,
Средь атаманов их пузатых,
И «демократов без причин»,
Среди надменных монархистов,
И бесноватых коммунистов,
Союзов, партий и фронтов,
И от политики шутов.
Здесь все пекутся о народе
И призывают всех к борьбе,
В словесной свалке колобродят,
Но мыслят только о себе:
Тут либерал с улыбкой щучьей
Во рту катает карамель,
Там опереточный поручик
Щекочет шпорою панель...
А здесь полковник самозванный,
Погоны с шашкой нацепив,
С орлом кокарду налепив,
Чеканит шаг, от счастья пьяный!
И проповедник с постной рожей,
(Уж этот, верно, всех спасет)
Елейным гласом «слово божье»
По телевиденью несёт...
У них к народу сердце глухо
И потому их рядом нет,
Когда несчастная старуха
Попросит несколько монет.
Такое сердце не сожмётся,
Его от боли не стеснит,
Когда по улице плетётся
Войной побитый инвалид.
И в сердце стелется туман
И свет надежды угасает,
Шумит, Россию сотрясая,
Жестокий, русский балаган...
21 октября 1991 г.
* * *
Ничего я не просил у Бога,
Я и без того хватил сполна.
Боль разлук и дальняя дорога
Мне моей судьбой предрешена.
Я дитя разнузданной эпохи
Из страны раздутых величин,
Где травили души скоморохи,
А суды вершили палачи,
Я стою за проклятым порогом
Блёклых дней, где было всё не то...
Ничего я не просил у Бога
И не суйтесь в душу мне с крестом.
26 октября 1991 г.
* * *
ЗАЩИТА ОТ НАСИЛИЯ
Басня
Однажды Мышь, забыв про Божью волю,
Хватив изрядно алкоголю,
Охальственные речи повела
(Мужского полу, видно, Мышь была):
«Ну, пробил час, довольно я терпела —
Без проволочки примемся за дело,
Теперь моя сбывается мечта:
Я нынче изнасилую Кота,
И coitus ему такой устрою —
Часа на три, без перебою!»
Услышав то, собрав кошачью мочь,
Кот хохотал до коликов всю ночь.
«Василий, видно, спятил ты немножко, —
Испуганно ему сказала Кошка, —
Ведь за окном не март, а ты, отец,
Резвишься, как стоялый жеребец,
Что до меня, проведавши в чём дело,
Я эту мышь давно бы просто съела.
А ты, дурак набитый, промолчал...»
Кот, вытирая слёзы, отвечал:
«Ах, Киска, мышьи бредни мне не диво,
От водки моль становится игривой,
Я потому насильства не боюсь,
Что приобрёл прокладки «Allways Plus»...
* * *
МОЛИТВА ПОЖИЛОГО ЧЕЛОВЕКАИзбави Бог нас от подруг,
Которым более, чем сорок,
Когда у нас пригоден порох,
А в них огонь уже потух...
Оборони от пустоты,
Что их присутствие рождает,
Иль дай им новой красоты,
Что к прежней страсти побуждает.
Добудь им такта и ума,
Ведь всё в твоей всесильной воле,
Иначе жизнь - сплошная тьма
И прозябанье.
И не более.
14 апреля 1992 г.
* * *
СОНЕТСмотри, слетает лиственниц хвоя,
Приходит осень, боль и безысходность,
Дождливых дней тоскливая холодность,
Мне так нужна теперь любовь твоя!
Когда ты спишь, дыханье затая,
В лицо твоё глядеть не перестану,
Как свет звезды в пустыне океана,
Мне так нужна теперь любовь твоя!
Как тягостно в теснине бытия
Ни рук твоих, ни губ не знать, как странно,
Уйдёшь - весь мир покроется туманом...
Мне так нужна теперь любовь твоя!
* * *
Ах, время было какое!
Рука встречалась с рукою,
И облака над нами
Метались, как белое пламя.
Ах, время было какое!
Палатка над звонкой рекою,
И твой поцелуй торопливый,
И был я такой счастливый...
И времени много-много
У нас с тобой оставалось,
И легкой была дорога.
Куда это все подевалось...
18 августа 1992 г.
* * *НОВОГОДНЕЕЕлене Ч.
Тот праздничный вечер...
В углах загустевшая тьма,
Оплывшие свечи,
Глаза, что сводили с ума...
Застольные речи,
И запах нагретой хвои,
И нежные плечи,
И милые губы твои...
Был чуден и странен
Часов замирающий звон,
Как будто в тумане,
Обоим нам слышался он,
И тихую радость
В глазах прочитал я твоих...
О, ночи награда,
О, тайное счастье двоих!
И ночь нам светила
В окошко луной голубой.
Давно это было,
Когда мы встречались с тобой...
19 августа 1992 г.
* * *На город январский опустится вечер,
Застынет на синем снегу.
Далёкие встречи, горячие речи
Я сердцем забыть не могу.
И в памяти вспыхнет с невиданной силой,
Всё то, что увы! — не сбылось...
Задумчивый образ той девушки милой
И шёлк её тёмных волос...
И я, торопясь, к перекрёстку шагаю
На этот единственный свет,
Как будто я в юность свою пробиваюсь
Сквозь сутолку прожитых лет.
Сентябрь 1992 г.
* * *
Тоскует о прошлом душа,
Там есть изумительный город,
Где жил я, изящен и молод,
И жизнь так была хороша!
Тоскует о прошлом душа,
Израненной мечется птицей.
Ах, если б опять возвратиться
Туда, где был легок мой шаг!
Тоскует о прошлом душа,
Наверно тоскует напрасно,
Ведь жизнь эта тоже прекрасна.
Но, стены рассудка круша,
Тоскует о прошлом душа...
28 сентября 1992 г.
* * *
ЭПИТАФИЯ ДВОЕЖЕНЦУОн жил, как все:
Не трогал звёзд,
И не хватал Луны,
Его сгубили две жены —
Исчадья Сатаны.
Одна — тем, что
Средь прочих тел
Он лишь её хотел,
Другая — недостатком сил,
Так часто он просил.
2 октября 1992 г.
* * *
Снова огонь в крови,
Волей судьбы жестокой
Вместо твоей любви
Вновь у меня дорога.
Пыль раскалённых трасс,
Грохоты вертолётов,
Вместо любимых глаз
Вновь у меня работа.
Замок моей мечты
Вновь одинок, пылится.
Лучше б не знала ты,
Что там со мной творится.
* * *НАЧИНАЮЩЕЙ ПРОСТИТУТКЕКровавый лак ухоженных ногтей,
Капризных губ лиловая помада,
Одежда заграничная — что надо!
Низ юбки — на известной высоте...
Ей не нужны ни вздохи, ни цветы,
Не то, чтобы пьяна, а так — «вполпьяна»,
Слоняется она у ресторана,
Где пьют коньяк кавказские «коты».
Ей нужен член, такой — чтоб еле влез
В природой приготовленный разрез,
Само собой, что это не бесплатно,
Ведь получать полезное — приятно.
16 октября 1992 г.
* * *СОНЕТКак неуютен город в октябре!
Приносит ветер снеговые тучи,
Прохожих в лица бьёт песком колючим,
А жизнь похожа на кошмарный бред...
Не пишется ни строчки, как назло,
Туман в душе, и мысли как в тумане,
И тошно жить и мир нелепо странен,
От тщетных дум на сердце тяжело...
Я одинок, к чему теперь скрывать,
Что нет души душе моей созвучной,
(Знакомым всё ж кажусь благополучным).
. Что толку с неприязнью воевать,
Когда слова впустую улетают?
В моём огне твой лёд уже не тает.
Октябрь 1992 г.
* * *
А у князя-то дела — горе,
Не лишиться бы стола вскоре.
Разбежались по углам кхметы,
Этот здесь, а этот — там, в нетях.
Нынче в мире год идёт Крысы,
С нетерпением власти ждёт Лысый.
Не чиновники у нас — тати,
И за что же им казна платит?
Кто-то помер, кто-то впал в детство,
А народу-то куда деться?
Загибаться иль спасать шкуру...
Эх, Россия, наша мать, дура!
Закатил «честной народ» бельма,
По неделям водку пьёт вельми.
Этот в рамочке вождя тащит,
Петь, в партийный раж войдя, слаще,
Этот лозунги с трибун мечет,
Знать порадовать толпу нечем,
Разбрелись по всем углам кхметы...
Будто в первый раз за век целый,
Выпал в поле чистый снег белый.
* * *ЭПИГРАММА НА Ю.Д. ПЕТУХОВА- Вы не читали-с Петухова?
- Нет, не случалось. Кто-с таков?
- Певец Галактики суровой,
Фантаст-писатель Петухов!
Он секс-историк, романист,
Трансцедентальный мазохист,
Творец бессмертной он «Измены»
О coitus’e современном.
Тот, кто «Чудовище» читал –
Теперь по фене ботать стал:
(Кто Хреноредьева забудет —
Тот, право слово, падлой будет).
О! Петухов, бесспорно, гений-с,
Представив женское бедро,
В одной руке он держит penis,
В другой — гусиное перо.
* * *НЛО-ШНЫЕ СТРАСТИВся страна куда-то шпарит
В перестроечном угаре.
Вся промышленность в ударе
, Просто дыбом волоса!
На работе мы сгораем
И за этим забываем,
Что у нас над головами,
Что творится в небесах.
Пятый год как наважденье:
К нам без доли уваженья,
В пику нашим достиженьям
И свершениям назло,
Посещают нас активно,
Донимают непрерывно
Неизвестные объекты,
Сокращенно — НЛО.
Нынче знает каждый школьник
Если, скажем, треугольник
Видишь в небе ты невольно,
То смотри — поберегись.
Он над жертвой нависает,
Пук лучей в неё бросает
И от этого спасает
Только личный магнетизм.
Вот вам в качестве примера
Свежий случай с инженером:
Шёл он вдоль нефтепровода
Для проверки вентилей,
Вдруг поднялся ветер шквальный
И предмет пирамидальный
Стал на землю опускаться,
Прижимать его к земле.
Инженер Кондратьев Толик,
Экстрасенс и алкоголик,
Поглотитель «малых толик» —
Враз с таким не совладеть.
Он руками сделал пассы —
Только этим он и спасся,
И объект аж весь затрясся!
И в ночи исчез, как тать.
В Намцах или Борогонцах
Был конфуз с одним японцем,
Из гостиницы он вышел
Поздно ночью подышать.
И внезапно над собою
Он заметил пинакоид,
Превратившийся в сфероид,
И сказал: «Япона мать!»
Тот был весь окутан паром,
Синий свет бросали фары
(Страх прорезался по жилам,
Хоть из кожи вылезай!),
А в средине заключенный
Диск вертелся закопченый,
И оттуда кто-то чёрный
Прокричал ему «банзай!»
Ох, космическая сила,
Что в Усть-Мае, братцы, было!
Там мужик домой явился,
Как обычно, «под шафе».
А с его супругой Таней —
Видит — инопланетянин!
В полосатом пеньюаре
И в армейских галифе.
Что творится, я не знаю...
Мы рубли свои считаем,
За компьютерами таем,
Ну, хоть ноги протяни!
Гуманоиды ж летают,
Баб молоденьких хватают,
а объектах их катают,
Чтоб потом вселиться в них.
Вот что делают, подлюки!
Им, понятно, карты в руки,
Но и мы такие штуки
Поиметь должны в виду:
Чтоб нас всех не похватали,
В зоопарки не раздали
На созвездие Центавра
Иль Полярную звезду.
* * *СОНЕТНи мысли торжества, ни праздника души!
Плыву, влекомый жизненной рекою,
Ни женщин, ни друзей, ни тихого покоя,
Взамен реальных дел — пустые миражи.
Как часто по ночам, бессонницей томим,
Ищу в душе иные откровения,
Но мысли прежние рождает вдохновение,
А тайных струн мотив неуловим.
О, Муза, помоги! Надежды дай глоток,
Я отслужу, ещё не вышли сроки,
Прибавь мне сил, дай сердцу звук высокий,
И жизнь вдохни в рожденье новых строк.
28 сентября 1993 г.
* * *
Какая грусть!
Как неуютно здесь...
Какая осень!
В сердце хлынул холод,
И дикий ветер, словно тяжкий молот,
С размаху гнёт унылый голый лес.
На сером небе бледная луна
Летит меж туч, бросая свет убогий
На рябь реки, на чёрные отроги
Далёких гор, где скрылась тишина.
В такие ночи тяжко на душе,
В груди теснится смутная тревога,
Рассвета ждёшь, как милости от Бога,
И не дождёшься, кажется, уже...
О, жизнь моя!
Тебя я расплескал
По километрам долгих расстояний,
Где нет теперь костров моих сияний,
Лишь только пепла серая тоска...
Судьба моя!
Какие рубежи
Мне одолеть когда-нибудь придётся,
Пока я жив, покуда сердце бьётся
И о прошедшем некогда тужить?
Ответа нет...
Лишь ветер ледяной
Бунтует за палаточной стеной...
5 ноября 1993 г.
* * *
Был город взят.
Тарана твердость,
Пробила таинство ворот
И, проливая слезы, гордость
Остатки крепости сдает.
И долго в схватке исступленной
В один сплетались два венка,
И по атласной глади склона
Стекала мутная река.
* * *НОВОЕ ИСКУССТВОПод стихоплетство сальное,
Под вопли сексуальные
Российский нарождается «поп-арт».
В романах - «петуховщина»,
В театрах - «виктюковщина»,
А в живописи - «чёрный авангард».
Огни вертятся бешено,
У публики помешанной
В ушах трезвон, а в сердце пустота:
Мелькают ляжки плотные,
И педерасты потные
Под визг гитар насилуют Христа.
«Консенсусы» и «триллеры»,
«Конвенции» и «дилеры»,
А свой словарь порядком оскудел:
Теперь с большой охотою
Министр «по фене ботает»,
Жонглируя словечком «беспредел».
Не удивить примерами,
В чём не имеем меры мы —
Известная российская беда,
(Ну, как отстать от Запада?)
И это все «культура-с», господа!
28 декабря 1993 г.
* * *
Россия — это вовсе не Европа:
У нас при деле всякий остолоп,
То коммунисты лезут из окопа,
То демократы прячутся в окоп.
Покуда солнце шар земной вращает —
Козырные фигуры сводят счёт:
То Хазбулатов Ельцина стращает,
То Ельцин Хазбулатова трясёт.
Что ж, россияне всякое видали,
Им вдоволь намозолили глаза
Телеспектакли съездовских баталий
И демократов мелочный базар,
Отверсты рты, сияют лбы от пота,
Который год с утра и до утра
«Одесский шум, похожий на работу»
В том зале заседания царит.
Здесь о народе напрочь позабыто
За суетой пустопорожних фраз,
И бабий голос спикера-джигита
Здесь «правду-матку» режет прямо в глаз!
А чтобы одиночки не уснули,
И каждый в общем хоре место знал —
Ампиловские тётки на кастрюлях
Наяривают «Интернационал».
Но где-то, в сотнях долгих расстояний,
Осатанев от горя и тоски,
В который раз промолвит россиянин:
«Кого мы выбирали, мужики...»
Ах, милые гримасы этой жизни
Под звон полуразорванных оков,
Под ветхой пеленой социализма
Над радостной Страною Дураков!
* * *
СОНЕТ
в день рождения ЛюдмилыКак жаль, что мы от бытия
Так мало радостей имеем,
И если в том виновен я,
То отпираться не посмею;
Но след тех памятных огней
В душе моей навек отмечен,
Как ожиданье лучших дней,
Как радость нашей первой встречи,
И в день рождения, мой друг,
Прости меня за все печали,
За то, что жизнь полна разлук,
А счастья мало мы встречали.
Так будь же счастлива, мой свет,
И скромный мой прими сонет.
11 января 1994 г.
* * *
Бабка с дедом долго жили,
Сало ели, водку пили.
Раз сказал с похмелья дед:
— Лучше Дока — хлеба нет!
А жена ему в ответ:
— Замолчи, седой скелет!
Лучше Анкла-Бенса нет!
— Так ведь он же негр, старуха...
— Замолчи! Получишь в ухо!
От него, хоть староват,
Превосходный результат!
ПОЭТУВ дрожащем мареве свечей —
Подруг таинственных видений
По тишине летают тени —
Немые спутники ночей...
Вот появляется река
В кровавых отблесках заката,
Тот край, в который нет возврата,
Карета в пыльных облаках, —
И синих глаз призывный взгляд,
Как неизменная причина,
Из-за которой с губ мужчины
Слова слетают невпопад...
Блестят толедские клинки,
Всё ближе древний стук погони,
То мчатся взмыленные кони
Твоих соперников лихих,
Но шпаги вычурный эфес
Надежно пальцами охвачен...
Не упускай своей удачи,
Не жди спасения с небес!
Что визг картечи у виска
И посвист пули из мушкета,
Коль кружевным платком поэту
Махнула белая рука?
Пока рисует нам судьба
Каббалистические знаки —
Готовься к будущей атаке,
Пусть крепнет слов твоих набат...
Вплетая правду и мираж
В ткань авантюрных приключений,
Средь грёз и тягостных мучений
Частицу сердца ты отдашь...
Что ж, жизнь — жестокая игра,
И годы наши быстротечны,
Но что-то есть в согласьи вечном
Любви, и шпаги, и пера...
1 апреля 1994 г.
* * *СОНЕТОбъяты синевою облака,
Лес неподвижный осыпает хвою,
Душа моя исполнена покоя,
И так легко слагается строка...
У берегов реки не прочный лёд,
Ночная стынь рукой холодной стелет,
И, чуя отдалённые метели,
Журавль собирается в полёт.
По вечерам, когда горит свеча,
И жарко дышит печка жестяная,
Как часто я о прошлом вспоминаю,
О, как тиха, светла моя печаль!
И оживают тени на стекле,
И осень появляется во мне...
* * *ЭССЕ-ПАРОДИЯ
ПО ПРОИЗВЕДЕНИЯМ БЕЛОЙ ЛОШАДИЧитатель: Бедная Белая Лошадь бормочет больные стихи
ХИ-ХИ!
Поэт-нетрадиционник:
Что вы хихикаете, вы - напоминающий отбившуюся от общественного стада козу,
Заблудившуюся в непролазном шекспиро-петрарковском лесу?
Пушкины — это для вашей Нины, вы — глотатель традиционно-поэтической мешанины.
Вам не по нраву Белолошадный навязчивый бред?!
Но сказал же поэт, чей памятник ныне стоит на площади:
«Деточка, все мы немножко Лошади».
* * *В. ОРОСУТЦЕВУМой друг, некто А.К.,
Так сказал обо мне после очередного рывка в магазин,
Где мы покупали спирт,
Прозрачный, как дистиллированный бензин:
«Его слог в белом стиле,
А мысли сильнее алкоголя,
Вместе с тем, он не дошел до
Белой горячки,
Дико талантлив,
Чертовски умён
И ужасно красив —
О, душечка!
Кстати, где моя подушечка?»
И глядя на нос его,
Цвета огня и железа,
Я врастаю в глухоту и бритвенный неба отрезок,
Размещая дрова по касательной - вниз
(Не помню, откуда они взялись).
И забыл я, где начало моё,
Где кончало -
Так меня закачало...
А навстречу тяжёлой пивной походкой архангелы шли,
Махая пустыми авоськами в сетку,
Господи, неужели все это несу я?
Милая, если я опускаю уши в цветочный горшок,
С тобой не случается шок?
Когда по утрам телевизор «Рекорд»
Запиваю стаканом горячего чая,
С похмелья скучая,
После этого можно ль меня любить?
Скажи, что жажда не кончилась
И надо — пить.
Кстати, где мой портвейн?
В холодильнике?
Эйн... Цвейн... Дрейн...
Да не тот, а другой,
Чтоб посильней затрещала башка!
Чем закусить?
Дай пирожка...
365 рублей штука...
Господи, опять скука...
Хотя... Самое время
Бросить семя.
Пойми —
И не и ни
Отсутствия
И ни и не
Присутствия
О, дикое
О, дивное
Прими.
* * *
Нет на свете хуже мрази,
Что из грязи — прямо в князи.
Серо-розовая мразь
По России развелась.
Захватила всюду власть
Серо-розовая мразь.
* * *
Вот вам правителя портрет:
Кудрявый с проседью брюнет,
По-брежневски пусторечист,
Глобальных мыслей коммунист.
“Культурной страстью” опьянён,
За счёт народа строит он:
“Мы иностранцев бросим в жар!” -
Мечтает пост-ветеринар.
Сей “идеолог красоты”
Довёл людей до нищеты
И у республики “Саха”
К спине прилипли потроха.
К сему, вдобавок, наш герой
Затеял конференций рой:
“Пусть, в пику продранным штанам,
Все флаги в гости будут к нам!”
Чтоб иноземцев ублажить,
Застольем надо отплатить.
Так, где ж вы, трезвые умы?
Ведь это - пир среди чумы!
А наш затюканный народ
Всё ту же песенку поёт
И в словославной кутерьме
Всё чаще слышишь: “М.Е.” да “М.Е.”.
Таков республики “отец”.
Когда ж придёт ему конец?
* * *ЯКУТСК. ОКТЯБРЬУтром в городе пахнет бетоном
И дымом авто,
Из спешащих на службу прохожих
Не улыбнётся никто.
Время стерло улыбки, посеяв
Тревогу в сердцах,
Потому-то в глазах беспокойству
Не видно конца.
Вот знакомая площадь, там днём
Коммерсанты снуют
Меж газетных киосков, где
Глупую ложь продают,
Где на полках царит
Дореформенным нравам вразрез
Голотелых красоток
Развратно-ликующий блеск.
Время — деньги сегодня,
И этим кого удивишь...
Вот на «вольво» своём
Скороспелый летит нувориш,
Здесь торговка, та рангом пониже,
Но тоже подстать:
Подешевле купить, а потом
Подороже продать.
Нищий в грязном пальто на углу,
Где сумбурно всегда,
В откровенном молчаньи читаешь
Извечное: «Дай!»
Кто-то бросит бумажку, подумав,
Что хватит вполне...
Состраданию — мера, ведь деньги
Сегодня в цене.
Город пухнет от строек,
Глобальных проектов творец
Культуртрегерски высит какой-нибудь
Новый дворец.
И конфессии тоже не могут
От века отстать:
Строят церкви и храмы
Заблудшие души спасать.
Вечерами, уйдя от наплыва
Привычных забот,
Утешенья в вине
Замордованный ищет народ.
В заповедных углах,
Если пару стаканов принять,
Власть имущих ошпарит
Жестокая русская «мать».
Осторожные – те по привычке
Опаску блюдут:
О проблемах страны разговоры
По кухням ведут,
Но затравленной птицей, стучащейся
В черепа твердь,
Бьётся трезвая мысль:
«Россияне, доколе терпеть?!»
Что ж ты медлишь, народ?
За себя ты хоть слово скажи...
О, проклятое рабство
Великой российской души!
1995 г.
* * *ЭМИГРАНТАМИнтеллигент страдает за народ,
В статьях своих о Родине рыдает,
Уехал за границу и страдает,
Страдал бы здесь — так ведь наоборот.
Как хорошо о Родине тужить,
Уехав от неё в иные дали!
Ведь Герцен с Огаревым так страдали,
Вещая нам, как правильнее жить.
Весьма приятно, скушав антрекот
И выпив за Россию «Виски-сода»,
Подумать о спасении народа,
Дожевывая с семгой бутерброд;
Неплохо также, скрывшись ото всех,
Не слушая родных российских воплей,
Писать роман о «Красном колесе»
По батюшке-царю пуская сопли...
Сюда бы вас! Да только в том беда,
Что не понять вам наших расстояний,
Ведь вы давно уже не россияне,
Мы с вами иностранцы, господа...
19 июля 1993 г.
* * *ПОЭТУ А.К. МИХАЙЛОВУСнег последний, снег весенний —
Отголосок зимних стуж —
Мнится в нём одном спасенье
Огрубелых наших душ.
Кто-то в мир наш обветшалый
Громких клятв и суеты
Шлёт холодные сигналы
С беспредельной высоты.
Знать от той небесной силы,
Разогнав тоску и страх,
У прохожих поселилось
Ожидание в глазах.
Ах, судьба моя лихая,
Ты моя шальная жизнь:
То как птица ввысь взлетаешь,
То несёшься камнем вниз.
Чья-то песенка не спета,
Чей-то жизни кончен срок,
Над могилою поэта
Наметает бугорок...
И бегут, бегут дороги
Под завесой облаков,
Словно трепетные строки
Недописанных стихов.
1994 г.
* * *
Я нынче в погребок
Стопы свои направил,
Усталых дней клубок
На улице оставил.
На три ступени вниз
Достиг заветной двери
Уважить свой каприз
И в молодость поверить.
Забыть про все дела
Хотя б на миг короткий
Под перезвон стекла,
Наполненного водкой.
О, милый погребок,
О, средоточье судеб!
Ты душ благих чертог,
Бальзам унылых буден.
Ты откровенный весь,
Ты ключ сердечных таинств,
Народный лозунг здесь:
«Все трын-трава!» витает.
Страдает тут поэт
В объятьях пьяной музы
Над парою котлет
И долькою арбуза.
Совея от тоски,
Смахнув под стол стаканы,
Друг друга за грудки
Берут два хулигана.
Без видимых причин
В углу девица плачет,
Там четверо мужчин
О том и сём судачат,
Мол, всё у нас не так
И год от года плоше,
И президент - дурак,
И окруженье — тоже.
Без денег - никуда...
Ну, что на это скажешь!
Одна у нас беда,
Ну что ж, давайте вмажем!
Я с ними заодно
Стаканчик опрокинул,
И теплою волной
Мне спирт в желудок хлынул.
Теперь мне черт не брат
И наслажденье близко,
Вкушаю я салат
С горячею сосиской.
Еще один стакан...
Ну кто меня осудит!
Нет, я совсем не пьян,
Я так люблю вас, люди!
1995 г.
* * *
Пока горит твоя звезда,
Пока ещё без промедленья
Ты покидаешь города
По воле давнего влеченья,
Пока в тумане бытия
Мерцает свет
Мечты далекой
И грудь вздымается твоя
От древней горечи дороги,
Пока дымят твои костры
По берегам таёжных речек,
Не сокрушайся до поры,
Пойми — ты счастлив, человече!..
12 марта 1995 г.
* * *
В душных сумерках летних ночей,
В тусклом свете чадящих свечей
Снова взгляд твоих синих очей
Расцветает...
Сколько лет одиноких прошло,
Сколько в море воды утекло!
Всё что было — быльем поросло,
Дорогая...
В чуткой дреме притихшей тайги
Вновь знакомые слышу шаги,
Их как прежде средь сотен других
Различаю...
Ах, как эта походка легка!
Ах, как память о прошлом горька!
И не тает былая тоска,
Нет, не тает...
Не вернуть мне тебя, не найти...
Не встречаются наши пути.
От судьбы никуда не уйти.
Всё от Бога:
И земля, и тайга, и цветы,
И звезда, что глядит с высоты...
У меня же одна только ты
И дорога...
18 апреля 1995 г.
* * *
Не обнять, не вернуть, не найти...
Не смыкаются наши пути,
От судьбы никуда не уйти,
Жизнь промчалась...
Сгинет ночи тяжёлая тень,
Вспыхнет солнце, и сбудется день.
* * *ПЕСНЯПо-над берегом скалы серые,
Коршун плавает в вышине,
Изгибается речка к северу,
Хлещет струями меж камней,
Извивается речка полозом,
Горы синие под рукой,
Ветер северный треплет волосы,
Бьёт весло по волне тугой.
Ах ты, реченька перекатная!
Как вода, жизнь моя летит,
Где ж ты, молодость невозвратная?
Уж состарился я в пути...
Этой жизни хлебнул я досыта
На остаток достало б сил,
Лишь бы пламень удачи бросовой
Искры сердца не погасил...
27 июня 1995 г.
* * *АНЕКДОТ О ТРОЙНОМ ЭФФЕКТЕСейчас анекдот расскажу вам, друзья.
В одном городке проживала семья
И парочки не было краше,
Квартира их — полная чаша.
Семейная жизнь их была хороша,
Имели они всё, что просит душа.
Везде и покой, и достаток,
Но был у жены недостаток.
Хоть тело тугое имела она,
Однако не в меру была холодна.
Муж — кстати, любовник прекрасный,
Мужчина был пылкий и страстный.
Бывало он каждую ночь напролёт
Любимой подруге уснуть не даёт,
Но всё получается дико:
Не слышно экстазного крика.
И чтобы сомнений виток расплести,
Решил в консультацию парень пойти.
Теперь медицина всё может!
А сексопатолог поможет.
И сексопатолог, заслушав его,
Проникнулся чувством от сердца всего
И в качестве секс-подготовки
Придумал простые уловки.
К примеру, когда приближается страсть,
Неплохо бы на пол чему-то упасть,
Ну, скажем, какой-нибудь вещи,
Будь это стакан или клещи.
А можно тарелкою стукнуть о таз,
И тут же придёт обоюдный экстаз,
И сразу же, без промедленья,
Наступят блаженства мгновенья.
И муж, как на крыльях стремится домой,
В надежде устроить эффект шумовой,
«Вот радость-то!» — соображает,
И дробью ружьё заряжает.
Тайком от подруги он прячет его,
(Пусть лучше не знает она ничего!)
И очень довольный собою,
Готовится к «ближнему бою».
Надёжно ружьё укрывает матрас,
Уже недалек долгожданный экстаз!
Вот пальцем курок он нашарил:
И выстрел по стенке ударил.
Лишь пороха дым над кроватью повис,
Жена подняла оглушительный визг!
Потом у неё (вот так шутка!)
Случилось расстройство желудка.
И сразу вокруг началась кутерьма:
Любовник сошёл под кроватью с ума,
Теперь в сумасшедшем он доме
Живёт на уколах и броме.
Тот выстрел имел и другой оборот:
Соседа Хорькова он ранил в живот,
Сей парень без всякого толку
За ними подсматривал в щёлку.
По утру, когда оголтелый народ,
Толкая друг друга, на рынок идёт,
По улице, к службе готовый,
Шёл Вася Петров, участковый,
В глазах его бился воинственный свет,
И было понятно: преступности нет!
За ним, в состоянье аффекта,
Шёл автор тройного эффекта.
* * *
БАЛЛАДАЗдесь, возле речки с прозрачной водой
Слушал я голос её молодой,
Мне говорила она:
"Где бы ты ни был, в дороге любой,
Всюду, любимый, я буду с тобой,
Вечно тебе я верна".
Чувствовал холод я в тонких руках,
Слёзы блестели на нежных щеках,
Голос, срываясь, звенел,
В речке плескался июньский рассвет...
Нет, ничего не сказал я в ответ,
Слов подобрать не сумел.
Где же та радость чудесного дня?
Девушка эта забыла меня.
Я же — другую нашёл.
Годы прошли, но, влекомый судьбой
Снова всё той же знакомой тропой
К берегу встреч я пришёл.
Здесь, возле речки с прозрачной водой
Вспомнил я голос её молодой,
Милый задумчивый взгляд.
Ветер, вздыхая в объятьях луны,
Тихо баюкал кусты бузины,
Ветер прошедших утрат...
24 сентябрь 1996 г.
* * *
По распадкам стекает туман,
Укрывая озябшие ели,
Вот и кончился летний роман,
Золотые деньки отзвенели.
Под обрывом кружится вода,
Лес осенней печалью окован,
Улетела она навсегда,
Не простившись ни взглядом, ни словом.
Что себя понапрасну томить!
Всё пройдёт, всё исчезнет когда-то,
Только сердце тихонько щемит,
Будто только оно виновато.
И такая в душе кутерьма
От любовного злого дурмана!
Вот и кончился летний роман,
Всё вокруг застелило туманом...
2 октября 1996 г.
* * *ЛЮБОВЬ И СЛЕЗЫ
Новогодняя сказка-пьеса для взрослыхМы-то к нашей же печали
Сказок вовсе не писали,
Хоть и не дали зарок...
Пишем, как велел нам Бог!
Сколько лет уже, я чаю,
«Горбунка-конька» читают:
Был талант без всяких слов
Пётр Павлович Ершов.
У Ершова мы для ритму
Позаимствовали рифму,
А сюжет-то — наш вполне
Жил да был в одной стране...
Впрочем, нет...
В лесу дремучем
Был с одним
Медведем случай:
Как-то он, устав от дел,
За столом с женой сидел,
В камельке дрова трещали,
Медвежата крепко спали,
Тихо грызла мышь комод,
Дело шло под Новый год.
Распрекрасная картина:
Муж с женою, стол, перина,
Водка, праздничный обед,
Разговоры тет-а-тет...
Расчудесно, нету спору,
Только что за разговоры!
Тут и «жлоб», и «дармоед»,
«На тебя управы нет...»
«Ах, зачем с тобой связалась,
Через это жизнь сломалась,
Не найдя тебя, осла,
Я б как ласточка жила!
Ты уже полгода кряду
Не несёшь домой зарплату,
Я ж туда-сюда мечусь,
На работах трёх кручусь!
Вишь, наел свиное рыло,
Чтоб тя, хрена, удавило!»
Тут Потапыч не стерпел,
На супругу налетел:
«Ты, мохнатая мочалка,
Языка тебе не жалко!
Я к Слонихе ухожу!»
Водки взял для куражу,
Для острастки лапой топнул,
Дверь скрипучую прихлопнул
И пошёл, суров и хмур,
Напевая: «Вив ля мур!»
Вышел он, лунища светит...
Чай, Слониха-то приветит!
Вдруг зубовный слышит щёлк,
Глядь: Ароныч — Серый Волк!
В новой шапке и дублёнке,
Шарф на шее, шерсти тонкой,
А в кармане на боку —
Две бутылки коньяку.
Нос лоснится черносливом,
Глаз сияет похотливо,
А над верхнею губой
Ус топорщится лихой!
«Вольф Ароныч, что за встреча !» -
«О, Потапыч, добрый вечер!
С наступающим, родной!
Ты куда?» -
«Пойдём со мной!
Слышь ты, дома передряга,
Целый день моя коряга
Языком своим трещит
Так, что шерсть с меня летит!
Вот и дёрнул я к Слонихе...
Что ж, Ароныч, вечер тихий,
К общежитию идти
Нам с тобою по пути,
Уж Слониху под периной
Распотешу я дубиной!
То-то будет славный секс!»
Вольф Ароныч молвил: «Тэк-с...
Ты — к Слонихе, я — к Кобыле,
Боже мой, как мы любили!
Из знакомых мне Кобыл
Лошадь — во! Чтоб я так жил!
Ноги стройные, гнедые,
Шея...Нет, не шея...Выя!
Ну а бедра — просто страсть,
Как огонь, чтоб мне пропасть!»
Тут друзья развеселились,
К двум бутылкам приложились,
И пошли они вперёд
Так, как им велел Эрот.
Спотыкаясь на ухабах,
О сучки побивши лапы,
Чешут друга напролом
Через лес и бурелом!
Вот и милое строенье —
Всем мужчинам утешенье,
В нём виднеется одно
Освещенное окно.
Вот и столб, скамейка, крыша...
Вольф Ароныч шепчет:
«Миша! Я маленько погожу
И в кусточках посижу,
Ты ж к окошечку присунься,
Только сильно не красуйся,
Кто-то в форточку бубнит,
Видно, Слон ещё не спит!»
Тут Потапыч осторожно,
Тихо, елико возможно,
Озираясь на луну,
Присоседился к окну.
Что ж он видит?
За окошком
Стол стоит в окурках, крошках,
Кобели за ним сидят,
Водку пьют и хлеб едят,
Все в мундирах, при погонах,
Благодать на мордах сонных,
Каждый хвалит свой талант,
Во главе у них — сержант.
Сержант 1 рядовому:«Вы на аэровокзале
Хоть кого-нибудь связали?»
Рядовой:«Только пьяного Ежа...»
Сержант:«Что в карманах?»
2 рядовой:«Ни гроша!
Он лежал, не шевелился,
Только громко матерился
И горланил на весь свет
Дескать брать - закону нет!»
3 рядовой:«Уж как мы его возили,
Все дубинки занозили!
Вот проклятая шпана!»
1 рядовому:«Эй, плесни-ка мне вина!»
Тут сержант приободрился
И рассказывать пустился:
«Мы намедни из «Хопра»
Взяли пьяного Бобра,
Как он, падло, не крутился,
С нами щедро расплатился!
В сумке было лишь всего
Пять бутылок у него.
Он и отдал их задаром...
Нет, на страже мы не даром!
Эту водку он вполне
Выпить мог на стороне,
А потом бы поднял бучу».
2 рядовой:«У меня был сходный случай...
Чу! Что деется со мной?
Слышу шорох за стеной!»
Сержант: «Кто-то хочет нас подслушать!
Все на выход, язви в душу!
Как поймаю сатану —
Глаз-то к пятке притяну!
Окружить! Уделать сразу!
Бей в пятак! Хватай заразу!»
Тут Медведь наш ждать не стал,
Быстро к Волку подбежал:
«Ну, Ароныч, мы попались,
Вон куда мы затесались!
Распроклятые менты
Развалились, как коты,
И канальски тешат глотки
Конфискованною водкой,
Мы любимых не нашли,
В вытрезвитель мы пришли!»
И Ароныч, и Потапыч,
Сколько сил хватило в лапах,
Припустились меж полей
От дубинок кобелей!
Те, хотя за ними гнались,
Но от водки задыхались,
У Ароныча едва
Не сорвали рукава,
У Потапыча, к тому же,
От мороза стыли уши:
Он, когда в кусты нырял,
Где-то шапку потерял,
Всё ж от псов они отбились,
Хоть порядком притомились...
Тут Потапыч сморщил нос
И сквозь зубы произнёс;
«К чёрту этаки колядки!
Да-с, сходили мы на блядки!
Хорошо что в этот раз
Причиндалы все при нас!
Если б мы не разбежались,
Кобелям они достались.
Тут уж, верно, не до дам...
Что ж, приятель, по домам!»
Дома им — ну что за жалость,
От супруг ещё досталось,
Жены ценят-то в гроши
Состояние души!
Вольф Ароныча Волчица
Ткнула в морду рукавицей
И ушла на рандеву
В гастроном к завмагу Льву,
А Медведя что есть силы
До утра жена пилила,
Дескать, хам он, обормот
И блудливый старый кот.
А Потапыч молча слушал,
Русской водкой грея душу...
Вот и кончен наш рассказ;
Президент издал Указ:
«Эй вы, банки, не зевайте!
Быстро деньги выдавайте,
А не то за всякий сброд
Голоса отдаст народ!»
Миша — вот счастливый случай —
За три месяца окучил
Всю зарплату и сейчас
Вместо водки дует квас,
От Слонихи он отбился
И с женою помирился,
Приобрёл он ей доху
И бюстгальтер на меху.
Вольф Ароныч на подхвате
У Лисицы на «Арбате»,
Приодет, пригож, богат,
Словом, чёрт ему не брат!
В сказке как же без намёка,
Без морали и урока?
Ах, чуть было не забыл:
Я ведь в том лесу не жил
И не ведал, право слово,
Ничего, друзья, такого.
В этой сказке — жизни грусть,
Я под ней не подпишусь.
* * *
Ах, вечер январский!
Сиреневый воздух,
Серебряно-синий снежок,
Холодное небо,
Лиловые звёзды,
Опаловый лунный кружок.
По улице нашей —
Пути мирозданья,
Полна молодого огня,
Беспечная юность
Идёт на свиданье,
Проходит, минуя меня.
Когда-то и ты мне
Навстречу спешила...
Вот здесь я тебя целовал,
На том перекрёстке
Ты мне говорила
Все лучшие в мире слова...
А вечер смеется,
А вечер колдует,
И в радужном мареве грёз
Я вижу улыбку
Твою молодую
И шёлк твоих тёмных волос.
И я, торопясь,
К перекрёстку шагаю
На этот негаснущий свет,
Пустите, я в юность свою
Пробиваюсь
Сквозь сутолку прожитых лет!
Дорогу! Вперёд
Сквозь метельную роздымь
Лети, моё сердце, лети!
Стою я один на пустом перекрестке
Я пьян, дорогая... Прости.
* * *МЕЖВРЕМЕНЬЕКончается сентябрь,
Неясный, непохожий
На братьев-близнецов,
Отмеривших свой срок,
Подталый грязный снег,
С бельём несвежим схожий,
Лежит на площадях
И по краям дорог...
Межвременье пришло
На смену безмятежью,
Межвременье царит
И сводит жизнь к нулю,
Межвременье людей,
Теряющих надежду,
Межвременье страны,
Которую люблю.
Межвременье ночей,
В своих кошмарах схожих,
Лишь теплится едва
Заветная звезда,
Межвременье «столпов»,
Увязших в бездорожье,
Межвременье путей,
Ведущих в никуда.
Страна высоких дум
И дерзостных желаний,
Любимая страна,
Где годы я прожил,
Страна, где человек,
Как нищий подаянье,
Вымаливает то,
Что потом заслужил.
Куда тебя несёт,
Где край твоих скитаний?
Неужто, до него
Нам хватит сил дойти?
Межвременье гнетёт,
И мысли, как в тумане,
И нет ни огонька,
И нет конца пути...
Сентябрь 1996 г.
* * *
Какая непонятная тоска!
Какое отрешенье от всего...
И больше мне не надо ничего.
Полягут зелёные травы
Под гнётом осенним тяжёлым,
Мы были с тобою правы,
Что жить нам не надо вместе.
Полягут буйные травы,
Наверно, мы правы,
Что расстались с тобой.
Будут рассветы,
Снег закружит над плато,
Только ответа не дождётся никто.
Будут, как прежде, в переулке дома,
Но в сердце надежды поселилась зима.
* * *
Когда гляжу порой закатной
На силуэты дальних гор,
На леса стрельчатый узор,
На марей пепельные пятна,
На пламя позднего костра,
На блеск ручья, такой холодный
Тогда дышу легко, свободно:
Такие, право, вечера!
А завтра снова в дальний путь,
Туда, за дальние отроги,
И болью всколыхнётся грудь
От древней горечи дороги.
Вновь трясёт вездеход
По расхристанной грязной дороге,
В шум осенней воды
Вплёлся траков стальной перестук.
Что несёт нас сюда,
В этот край, что покинули боги,
То ли злая судьба,
То ль скитаний недремлющий дух.
И прикроешь глаза,
И прошепчешь привычное «хватит!»
Сколько лет ты себя
По частичкам теряешь в пути!
И такая тоска
На усталую душу накатит,
Что не хочется жить
И не хочется дальше идти...
Мимо редких полян,
Пожелтевшей усыпанных хвоей,
Среди серых камней,
Изгибаясь бежит колея.
Что нас ждёт впереди,
Отчего мы не знаем покоя?
И летит наша жизнь
В никуда…
* * *ЛЕОНИДУ ИРМОВИЧУ ЛЕВИНУ
с любовью и уважениемОт наших северных сердец
Привет тебе, «Вестей» создатель,
Книг лиц неведомых издатель,
«Вечорки» ментор и отец!
Не стоит, годы вороша,
Грустить о прожитых победах,
Не гаснет пусть твоя душа
В преддверье будущих рассветов,
Пусть не смолкает сердца стук
И мысль работает, как надо,
Тому дела твои наградой,
Поэтов бедных нежный друг!
И в наш суровый тяжкий век
Да обойдут тебя невзгоды
А шестьдесят — ну что за годы!
Наш милый, добрый человек.
8 ноября 1997 г.
* * *
ГЛАВНОМУ ГЕОЛОГУ А. КОЛТИНУ
Понеже ты, пёс смердящий, за труд тяжкий людям подельных денег не платишь, лишая их богомерзкими своими промерзостями кивота, да и сам же, аки свинья непотребная, указы негодные и уху зело вредящие, кои присные твои выполнить не горазды, сплел еси, - поди в огонь вечный, анафема.
Весна 1998 г.
* * *
И вскроется река,
И сбросит льдов проклятья,
С замшелых валунов
Сойдёт последний снег,
И примет нас тайга
В зелёные объятья,
И едкий дым костров Коснётся наших век.
* * *п.о.Что тебе пожелать,
Мой единственный друг,
С кем познал я дорогу
И горечь разлук,
С кем делил я костер
И палаточный кров
Под разбойничий свист
Окаянных ветров?
Над страной воровская
Сгущается тьма,
Соберись, чтоб тебе
Не свихнуться с ума,
Чтоб не спиться,
Не стать достояньем беды,
Чтоб в безвестье твои
Не терялись следы.
Чтобы жизни твоей
Не напрасно сгорать,
Нынче время не то,
Чтоб «за так» помирать.
23 апреля 1998 г.
* * *
Немного нас теперь осталось,
Увозим мёртвых на погост,
Всё чаще сердце гложет старость,
А день веселый — редкий гость.
И всё больней воспоминанья
О светлых днях ушедших лет,
И всё настойчивей желанья,
Хоть прежних сил в помине нет.
От жизни тяжкой и убогой
Скрипит измученно страна,
Но нас зовёт ещё Дорога,
Лишь постучится в дверь весна.
* * *ВОСПОМИНАНЬЕ
Юный снег
заметает поля,
Над замерзшей
кружится дорогой,
И его принимает
земля,
Как небесную манну
от Бога.
Тихо в мире.
Мерцает звезда.
Воздух чист.
Вечер грустью струится.
И как прежде,
как было тогда,
Тает снег
у неё на ресницах...
Май 1998 г.
* * *
Синий холод утренних небес...
Красные поляны...
Жёлтый лес...
Чёрных гор далёкая гряда...
Резвой речки стылая вода...
И венчают осени узор
Зеркала зелёные озёр.
Любо мне идти по сентябрю,
Вспоминать про молодость свою.
Вольно мне средь хрупкой тишины
Затеряться в зарослях лесных,
И присесть на камень у реки,
И глядеть на блики-светляки.
Осень, как ты дивно хороша!
Мне твоим бы воздухом дышать,
И стоять, не сдерживая слез,
Перед грустным золотом берёз,
И бродить средь этой красоты,
И глядеть на поздние цветы...
Я ж иду судьбе наперерез.
Красные поляны... Жёлтый лес...
23 августа 1998 г.
* * *
Закружила меня осень, закружила...
В сердце грусть свою осеннюю вложила,
Расписала в жёлтый цвет листву и хвою
Под небесною глубокой синевою.
Ах, ты осень, ворожея-чаровница,
Отчего-то мне ночами плохо спится,
Будто тяжесть прямо к сердцу подступает,
Улетают мои годы, улетают!
Наколдуй-ка ты мне, осень, хоть немного
И терпенья, и здоровья на дорогу,
Пожелай ты мне удачи и везенья
Золотою своей щедростью осенней.
8 сентября 1998 г.
* * *МОЛОДОЙ РОМАНТИК
Рюкзак, штормовка, пистолет...
Пришла пора, дружок!
Зовёт проснувшийся рассвет
В сырой туман дорог.
Скажу любимой: «Не горюй,
Что был на ласки скуп!»
Сорву прощальный поцелуй
С её горячих губ.
Ещё бушует в жилах кровь,
Звезда моя, свети!
Да сохранит твоя любовь
Меня на всём пути.
Через тайгу, за перевал,
Ведёт моя стезя,
О той земле я тосковал
И отступать нельзя.
Закат там красен, как рубин,
Вода там — как стекло.
Зовёт профессия мужчин
Вперёд, чертям назло!
Я в том неведомом краю
Всю землю обойду
И, может быть, найду свою
Заветную руду,
Но в суете усталых дней,
В часы ночной тиши
Я буду думать лишь о ней,
Цветке моей души.
28 сентября 1998 г.
* * *
Когда гляжу порой закатной
На силуэты дальних гор,
На леса стрельчатый узор,
Под небосводом необъятным
Я вспоминаю о тебе,
О, королева вдохновений,
О, грусть души моей владений,
Ты, друг моих сердечных бед!
Когда бы милый образ твой
И синих глаз твоих сиянье
Навек затмили б расстоянья
И годы длинной чередой,
Когда б волну твоих волос
Навек мои забыли руки,
И губ твоих немые звуки
Не пробуждали давних грёз,
Я позабыл бы о тебе
И прожил тихо и беспечно,
Тоской не мучимый сердечной
С собой в бессмысленной борьбе.
Но покоряюсь я судьбе,
Как чёлн, влекомый бурей грозной,
И тяжко помнить о тебе,
И забывать тебя уж поздно.
1983 г.-2 октября 1998 г.
* * *
"So we go to the space..."Наша жизнь - не вода,
Не глава в авантюрном романе,
Наша жизнь не для тех,
Кто душой своей беден и сир;
Мы уходим туда,
Где купаются скалы в тумане,
И глазами вбираем
Усыпанный звёздами мир.
Нити наших стезей
Далеки от свершений великих,
Мысли наши вдали
От никчёмной мирской суеты,
И ушедших друзей
Вспоминаются светлые лики,
И немеют сердца
От таёжной простой красоты.
Над гудящей Землей
Догорают остатки столетья,
Над усталой страною
Иные плывут миражи,
Но у нас подрастают
На нас так похожие дети,
У которых когда-нибудь
Будет счастливая жизнь.
* * *
"Мы уходим туда…"So we go to the space
where the rocks are washed with mist,
and we almost picture
a world softly enlightened by stars.
So we remain in our lives;
while the wind whistles mournful motives,
we carry on our eyelashes
the gray dust of our days.
Мы уходим туда,
Где купаются скалы в тумане,
И глазами вбираем
Усыпанный звёздами мир.
Мы уходим из жизни
Под свист окаянного ветра,
Унося на ресницах
Дорожную серую пыль.
* * *
Отзовётся в сердце тихой светлой болью
На воде зеркальной пожелтевший лист...
Над угрюмым лесом, над печальным полем
Улетают к югу клином журавли...
* * *ПОСВЯЩЕНИЕНе тем, кто нынче нами правит
И с демократией лукавит —
Для них наступит судный час
И Бог им должное воздаст, —
Не академикам «от лести»,
Кто о чужом мечтает месте,
Кто комариный нудный звук
Пускает около наук.
А тем ещё напишут оды,
Кто, невзирая на невзгоды,
Науки твёрдой грыз гранит,
Кто в век двадцатый оголтелый
Годами молча делал дело:
Из них Россия состоит.
Ты среди них, моя Любовь,
Жена, Подруга, Счастье, Радость.
Бессчётных лет тебе в награду
Мы пожелаем вновь и вновь!11 января 1999 г.
* * *
Как в комнате тихо и пусто,
И ночь беспощадно длинна!
И муторно сердцу и грустно...
Налей, дорогая, вина.
Налей же! Прогоним усталость,
Чтоб не было даже следа,
Пусть рдеет в хрустальных бокалах
Рубиновая благодать.
А тем, кто нам беды приносит...
Чтоб им ни покрышки ни дна!
Ну что ты... В глазах твоих осень...
Налей, дорогая, вина!
* * *
Прости, что дни разлуки торопя,
В последний миг покинул я тебя.
За то, что нам с тобой не по пути,
Прими моё последнее «прости».
На обелисках звезды и кресты,
Мы здесь когда-то будем, я и ты.
Здесь спит отец, здесь старший
тихо брат лежит.
Среди могил опавшая листва,
Пронзительная неба синева.
Май 1999 г.
* * *АНГЕЛ-ХРАНИТЕЛЬЛюблю тебя, ангел-хранитель, во мгле,
Во мгле, что со мною всегда на земле.
За то, что ты светлой невестой была,
За то, что ты тайну мою отняла.
За то, что связала нас тайна и ночь,
Что ты мне сестра, и невеста, и дочь.
За то, что нам долгая жизнь суждена,
О, даже за то, что мы — муж и жена!
За цепи мои и заклятья твои.
За то, что над нами проклятье семьи.
За то, что не любишь того, что люблю.
За то, что о нищих и бедных скорблю.
За то, что не можем согласно мы жить,
За то, что хочу и не смею убить —
Отмстить малодушным, кто жил без огня,
Кто так унижал мой народ и меня!
Кто запер свободных и сильных в тюрьму,
Кто долго не верил огню моему.
Кто хочет за деньги лишить меня дня,
Собачью покорность купить у меня...
* * *ЭПИТАФИЯ О.С.ЧЕРНЕЦОВУПод камнем сим - скелет -
Людской судьбы осколок,
Душой он был поэт,
А плотию - геолог,
России он служил
Без пафосного треска,
Порой он водку пил
И выражался резко,
Его рабочий пыл
Толкал науку в двери,
Он Дьявола забыл,
А в Бога не поверил.
Теряя свой живот,
Не изменил он взгляда,
Душа его живёт
Поблизости от Ада.
Прохожий!
В нужный срок
Хотя б на миг короткий
Присядь на бугорок
И выпей рюмку водки.
11 декабря 1993 г.
* * *РУБАИ (ПОДРАЖАНИЕ ОМАРУ ХАЙЯМУ)
- О поэтах и поэзии
- О бренности бытия
- О любви
- О пользе и вреде вина
- О себе и своих размышлениях.
* * *
Давным-давно, изящны и легки,
Написаны великие стихи.
С тех пор в лучах сияния Великих
Кружат поэты, словно мотыльки.
* * *
О, слово! Ты — оружие подчас
Ты — маг любви и вечности запас,
Ты сердце юной девы услаждаешь
И провожаешь души в смертный час.
* * *
Дай своему Пегасу отдохнуть!
Придёт пора, и ты продолжишь путь,
А, спешившись, взгляни на мир бескрайний.
Быть может, в нём отыщешь что-нибудь.
* * *
Пожаловался мне один поэт:
«Ночей не сплю, а нужной мысли нет,
Ни свечи, ни вино не помогают...»
«Остановись!» — был мой ему ответ.
* * *
Во власти мы Создателя игры,
Все как один, но каждый — до поры.
Что наша жизнь, когда в бездонном небе
Сгорают звёзды, рушатся миры...
* * *
О прошлом тосковать не дай нам Бог!
Кто загрустил — тот сердцем изнемог.
К чему грести давно остывший пепел
В надежде, что появится дымок?
* * *
Других в своих невзгодах не вини,
Сквозь лед рассудка в душу загляни,
Когда б ты был умней и прозорливей,
Тогда бы обошли тебя они.
* * *
Тебе, кто был под звёздами рождён,
Дал краткий срок Всевышнего закон.
Настанет миг, и в космосе сольются
Твой первый крик и твой последний стон.
* * *
Бог разберёт кто прав, кто виноват,
Кого-то в рай пошлёт, кого-то в ад,
Всевышний, видно, всем располагает
Вернёт ли он кого-нибудь назад?
* * *
Наступит миг — и рвётся жизни нить.
Как нам её концы соединить?
Над дорогим покойником поплачем,
И на погост увозим — хоронить...
* * *
О, богом позабытая страна!
Вожди... Знамена... Планы... Ордена...
Как много здесь мелодий прозвучало,
Лишь музыка рассудка не слышна...
* * *
На свете нет несчастнее страны,
Чем та, где правят дети сатаны,
Их мысли о доходах занимают,
А люди нищету влачить должны.
* * *
Бесправье в городах моей страны,
Кто блага нёс — те нынче не нужны,
А те, кто разжирел на плутнях грязных,
Они теперь богаты и сильны.
* * *
В неволе мы по прихоти воров,
Рабы по сути, только без оков.
Неужто лучшей жизни не увидим
И нищими уйдём во тьму веков?
* * *
Коль облачён ты властью — то владей!
Не возгордись от нужности своей.
На памятники бронзы, верно, хватит,
Хватило бы терпенья у людей.
* * *
Что толку властелину говорить
Бесчестно, мол, посулами сорить,
Ему б зажечь светильник размышленья,
Чтобы ещё чего не натворить.
* * *
«Он негодяй» - так скажет нам любой.
Мздоимец он, вины на нём — с лихвой,
И, несомненно, бог его накажет,
Но как о том узнаем мы с тобой?
* * *
Что значит аргумент для дурака!
Во всём его уверенность крепка.
И спорить с ним — равно как море выпить
Иль разогнать дыханьем облака.
* * *
Не терпит ум бессмысленных затей,
Мудрец у власти — маг и чародей,
А ты в бездумье ищешь вечной славы,
Глупец, спроси об этом у людей.
* * *
Как жаль, что мы запутались в тщете —
Проводим жизнь в грехах и суете,
А, спохватившись в старости, вздыхаем:
Мол, жизнь не та, и мы уже не те...
* * *
Что беден ты, кто в этом виноват?
Быть может, завтра будешь ты богат,
Но никогда, хоть золотом осыпься,
Ты не вернёшь ушедших дней назад.
* * *
Хоть твой доход лишь жалкие гроши,
Ты горевать об этом не спеши.
Как ни печальна бедность честной жизни,
Грустнее — обнищание души.
* * *
Загадочна российская душа!
Гол человек и денег ни гроша,
Но спину под удары подставляет,
Посулами правителей шурша.
* * *
О, времени незримо-быстрый бег,
Идёт к концу кроваво-грязный век.
Что впереди — Всевышнему известно.
Ах, если б знал об этом человек.
* * *
Любовь — она как солнечный восход,
Бальзам, который силы придает,
Любовь приходит к нам дорогой сердца,
Тропинкой отчуждения уйдёт.
* * *
Исчезла ночи сладостная мгла...
О, как меня любовь твоя сожгла!
На двух холмах два розовых рубина
Увидел я, когда заря пришла.
* * *
Сильнее света трепетной свечи
Сияют солнца первые лучи.
Атлас горячий нежных бедер милой
Дороже и виссона, и парчи.
* * *
От стрел ресниц твоих любимых глаз
Саднило сердце, солнца свет погас,
О, женщина, сокровищница мира,
Какой огонь ты разжигаешь в нас!
* * *
Любовь твоя — горячий сладкий плен.
Как гладок шелк тугих твоих колен!
От них я здесь не раз терял рассудок.
Благословен будь камень этих стен!
* * *
Какой садовник вырастил цветок
Меж белых стройных и упругих ног?
Как видно он имел намеренья благие:
Тот, кто сорвал его, от страсти изнемог.
* * *
О, фея первозданной красоты,
Ты чудный свет несбывшейся мечты,
Исчезла ты, в душе моей рассыпав
Воспоминаний синие цветы.
* * *
Увы, я в ней почти не узнавал
Ту, по которой сердцем изнывал.
Жестокое, безжалостное время!
Где цвет ланит, лица ее овал...
* * *
Огонь очей, любимой гибкий стан
Скрыл от меня минувших дней туман,
Остался прах несбывшихся желаний
Да дерзких снов пленительный дурман.
* * *
Потухший взгляд, усталая рука...
Оставь в покое, дева, старика!
В нём не любовь горит огнём нетленным,
А об ушедшей юности тоска...
* * *
Повеселись, коль счастьем обуян!
Под песню сердца лей вино в стакан,
Но помни, что вино весельем правит
До той поры, пока не будешь пьян.
* * *
Я снова пьян, душа моя болит,
Рассудок мой с утра вином облит.
Мне говорят: «Ты просуши рассудок,
Дай срок душе, пускай она поспит!»
* * *
Я пил вино на Пасху и на Спас,
На Рождество и просто про запас,
Теперь печалюсь: «Сколько нужно выпить,
Чтобы понять, как надо пить сейчас!»
* * *
Хоть пьян я, но друзей не предаю,
И дьяволу души не продаю.
Когда ты верен дружбе беззаветно,
Садись со мной — и я тебе налью!
* * *
О, Дева! Под созвездием твоим
Я был рождён, и счастлив, и любим.
Теперь, когда полжизни пролетело,
Вдыхаю я раздумий едкий дым.
* * *
Листая Книгу пройденных дорог,
Светильник размышленья я зажёг
И в одночасье, с Музой подружившись,
Открыл в душе заветный уголок.
* * *
Что ждёт нас за чертою бытия,
В чьё естество войдёт душа моя,
Кто будет он, души моей владетель?
О том Всевышний знает, но не я.
* * *
Я сто дорог оставил за собой,
Пройдя по ним в согласии с судьбой,
Теперь-то я уж с нею не согласен.
Судьба моя, что делать мне с тобой?
* * *
Прислушался я к голосу ручья,
Что тёк, прохладной влагою журча:
«Исяну я - дождей водой наполнюсь,
А ты, когда иссякнет жизнь твоя?»
* * *
Гляжу, как иглы хвои золотой
На тропку сыплет ветер верховой,
И думаю: «Мы землю устилаем,
Подобно им, за слоем новый слой...
* * *
Шепталa мне трава: «Как я мягка!
Нежнее я, чем девичья рука.
Весною я из праха поднимаюсь
Уснувшей девы, парня, старика».
* * *
Исечезли в скучной сутолоке дней
Златые годы юности моей.
Рассудок шепчет: «Не грусти — пустое».
Душа болит, и я меж двух огней.
* * *
О безысходность! Грустью опьянён,
Хожу, как тень. Пропал покой и сон,
Исчез во тьме сомнений свет удачи,
А годы всё несутся под уклон...
* * *
От Бога ничего не утаю:
Я грешен был и это признаю.
Бог милосерден, он всем грехи прощает,
Но как же все уместятся в раю?
* * *
Сказал мне как-то маленький сынок,
Что видел сон, где с чёртом бился Бог.
Бог победил, не подлежит сомненью,
Каков же он, мой сын сказать не мог.
* * *
О, жизнь моя! Известен твой исход.
Печальным дням давно потерян счёт.
Немало солнц над миром восходило,
Когда же солнце Радости взойдёт?
>
Олег Чернецов ЛЕТИ, МОЁ СЕРДЦЕ...
Стихи разных лет
Составитель Л. Жукова-Чернецова
Оформление В. Пшенников
Компьютерный набор Л. Жукова, А. Колтин, В. Иванов.
Издательство «Якутский край». 677000, г. Якутск, ул. Орджоникидзе, 31, тел. 42-52-80
Подписано к печати 25.04.2000 г. Формат 60x84 1/16
Гарнитура «Times». Печать офсетная 6,0 п.л. Тираж 1000 экз.
Отпечатано в типографии ИД «ВЕСТИ»
© Л.Н. Жукова-Чернецова - 2009 zujkova@mail.ru skripin@yandex.ru
Сайт управляется системой uCoz